— Зажигай одну спичку, контролируй пламя, чтобы не перекинулось на вторую, — даю я команду.
Удина зажигает спичку, та спокойно горит. Вскоре кислород в колбе кончается, спичка гаснет. Девушка озадачена.
— Зажигай вторую, — даю я команду.
Спичка начинает тлеть, но не горит.
— Как такое возможно⁈ — восклицают маги.
— Наука, су… Кхм, — на местном знаменитое восклицание не звучит. — Для горения нужен кислород, что имеется в воздухе. Продолжим!
Две колбы, соединённые друг с другом, изолированные от внешнего мира. В обеих по спичке.
— Так, Олег, твой выход. Перегоняй воздух из одной в другую.
Маг воздуха озадачился, но попробовал. В одной колбе спичку начало мотать по полу, видимо, Олег создал ураганчик, втягивающий в себя воздух. Или не весь? Киваю на опустевшую колбу:
— Удина, зажигай.
Спичка вспыхнула, но быстро погасла.
— Я знал, что сильные маги воздуха могут сбивать пламя! — воскликнула вторая девушка, Газель.
— Теперь ты знаешь, почему, — киваю.
Мы продолжили изучать магию воздуха. Как маг зажигает пламя — понятно, но не объясняет огненные шары. На что именно влияет вливание магической силы? Катализатором каких процессов она выступает?
Повторили опыт со спичкой в колбе, где выгорел воздух. Влив больше силы, Удина заставила ту не гореть, но искрить. Ускорение реакции, окисление происходило, но не как горение, а как нечто иное. Затем вышли на полигон. Олег пытался создавать безвоздушное пространство… То есть, пространство с разреженным воздухом, а Удина игралась с потом пламени. Результат: кто вливает больше магии, тот и папка.
Под конец я убедился — маг огня контролирует и направляет процесс горения (окисления). Может спокойно засунуть руку в огонь, защищая плоть и даже ткань от горения. Может, если сосредоточится, защитить какой-нибудь материал от горения. Наложить на друзей защиту от магии, говоря магическими терминами. Притащил своего алхимика и указал на девушку.
— Вот эта красавица способна силой воли проводить реакцию окисления. Теперь думай, где нам это может пригодиться. Контролируемое, направляемое волей окисление! Ты понимаешь?
Госсель понял. Мне даже показалось, что в пустых глазницах его черепа загорелся фанатичный огонёк.
Глава 35
Через три дня я понял, что академию придётся ставить отдельно, не в крепости и не в городе.
Сначала маги с опаской относились к мёртвому алхимику, но, почувствовав в том родственную душу маньяка-первооткрывателя (маньяка большего, чем все пять молодых магов, вместе взятых), с восторгом влились в процесс исследования. Я едва успел остановить эксперимент: а что будет, если маг огня попытается поджечь порох. Напомнил, что маги после смерти станут магами смерти, а это теряет смысл. Оболтусы об этом как-то подзабыли.
За эти три дня Удина прошла сразу два уровня развития. Оказалось, что мелкая манипуляция, запуск окисления без непосредственного горения, требует концентрации куда больше, чем создание даже самого мощного огненного шара. У меня снова чувство, что я открыл ящик Пандоры. Детишки-то не понимают, но я-то понимаю. Маг огня должен не закидывать врага огненными шарами, а применять магию хитрее, изворотливее. Нет, сжечь сразу противника — это не простой вариант, до подобного и местные сами додумались, есть два препятствия. Первое — расстояние, с большой дистанции манипулировать пламенем ещё можно, зажигать — уже почти наверняка нет. Второе — некоторая сопротивляемость всех живых, разумных существ.
Однако я уже понимаю, что магу огня на спину надо вешать баллон с горючей смесью. В зависимости от горючести материала меняется расход магической силы. Я, косвенными экспериментами, прикинул соотношение. Удина, запустив огненный шар, сожжёт полянку площадью в одиннадцать — пятнадцать квадратных метров. Немного. Выстрелив горючую смесь и применяя такое же количество энергии, она выжжет в адском пламени вдесятеро большую площадь, плюс-минус лапоть. Подсчёты примерные, возможно, при масштабировании вмешаются какие-то неизвестные переменные, но эффективность всё равно возрастает кратно.
Удина, просто работая с Госселем, развивалась быстрее, чем от всех известных магам упражнений. Все их медитации, приёмы, фокусы — ерунда. Заставить порошок на лакмусовой бумажке внутри колбы, откуда выкачан воздух, окислиться определённым образом, и чтобы ничего не загорелось и даже дыма не появилось — вот это упражнение на микроконтроль.
Олег тоже развивался, пусть и не настолько стремительно. И, экспериментируя, мы доподлинно установили — маги воздуха на самом деле не маги воздуха, и даже не маги газа. Способность мага воздуха — манипулирование давлением в ограниченных областях. Чем больше область влияния, тем меньшее изменение давления может дать маг. И все заклинания этой сферы — игра с этими областями.
Создать режущий ветер — формирование закольцованной структуры, поддерживающей нужное давление и движение воздуха с заданной скоростью в ограниченной области. Для «обычной» магии воздуха лучше всего подходил обычный воздух. Почему — непонятно, просто факт. Однако Олег проворачивал те же трюки с водяным паром и другими газами. Он также мог работать с жидкостями, что стало для него разрывом всех шаблонов. Однако с жидкостями получались лишь самые слабые и ограниченные трюки.
Ещё мы выяснили, что тонкие манипуляции Олег мог производить только в относительной близости от себя. Зато мог погонять по небу облака. Не в смысле любую фигуру из облаков сделать, у него на больших дистанциях получалось влиять только на огромную область сразу, сбивалась фокусировка, так что его предел: создать область разряженного воздуха в одном месте, плотного в другом, чтобы вон та тучка передвинулась по небу. Ещё один момент — такие же манипуляции, на таком же расстоянии, но у поверхности земли — никак. Олег уже не тянул. Сильный маг воздуха мог создать смерч, мощное разрушительное заклинание. Только трюк был именно в том, что создаёт маг ураган где-то высоко в небе, чтобы воронка оттуда опустилась к земле.
Ещё один парадоксальный момент. Создать область с достаточной плотностью воздуха, чтобы сделать «воздушную стрелу», способную пробить доспех — пожалуйста. Создать в цилиндре давление, способное вытолкнуть поршень, на который воздействуют обычной физикой — нет, слишком тяжело. Более того, мы поставили моего медвежонка. Ударным заклинанием отбросить этого тяжеловеса — с большим напрягом оказалось возможно. Поднять в воздух даже жалкого кадавра и держать — никак. Магу воздуха легче давались разовые мощные выбросы, чем долгий контроль. Алхимик констатировал, что для научного прогресса маги воздуха небесполезны, даже ограниченно применимы, тогда как магия огня — ценнейшее искусство.
Перешли к магу воды. Сразу удостоверились, что маги воды никакого отношения к изменению давления воды не имеют. Их манипуляции с этим вообще никак не связаны. Долго пытались разобраться, как вообще маг контролирует воду, на что именно воздействует.
Удостоверились, что наша водная волшебница, Газель, может манипулировать водой, маслом, кислотами. Последние были волшебнице неприятны. Нагревать или остужать воду Газель не могла, хотя сама заморозка воды существовала в магии воды, просто не была доступна девушке. Ещё проверили способность разделять разные жидкости. Масло от воды Газель отделила легко, воду от какой-то кислоты — не смогла. Мне очень хотелось найти нефть и проверить — не может ли девушка работать с чёрным золотом. А если может, то не сможет ли найти её в толще земли.
Провёл ещё эксперимент. Газель могла поднять некоторое количество воды в воздух, максимум — литров пять. Поднять и удерживать. Больше — уже нужна опора. Масла она могла удерживать больше, до семи литров, а вот кислот меньше — не больше двух.
Госсель приволок откуда-то ртуть. Проверили — манипулирует. Капелька ртути подчиняясь воле девушки бегала по пробирке. Мы с алхимиком посмотрели друг на друга и одновременно воскликнули: